Наверное, все дело в том, что всего неделя. Мама возненавидела бабушку и с ее смерти больше постаралась не ставить никого в зависимость от себя, чтобы быть свободной. Я ее хорошо понимаю. Мы с ней правда очень похожи; сейчас это заметно сильнее, чем когда бы то ни было.
Запахи. Они играют огромную роль; как же мне было страшно, когда показалось, что я перестаю чувствовать разные оттенки. Сейчас обоняние обострилось — и больно стукает периодически в сердце неожиданными отсылками к прошлому. Запах ароматического масла — наши общие духи с Эром; запах бензина и специй — улицы Бомбея; запах свежей травы — площадь перед храмом на Шри-Ланке; жареные пирожки — мы с Костиком переходим границу; запах вина и ночного неба — я падаю в океан; запах соли и ветра — я тону, и до берега еще далеко, но испытываю неистовый восторг от напряжения всего тела... в основном поездки. Почти всегда поездки. Это то, по чему я тоскую с какой-то невероятной, немыслимой силой — по ощущению движения, по неопределенности, по этому чувству, когда ты собран и готов к чему угодно, но одновременно открыт так, что солнце, кажется, пронзает тебя насквозь. И нет ни страха, ни обязательств; ты никому ничего не должен, кроме бога удачи, которому ты пообещал, что не повернешь назад, даже если будет трудно. Момент наивысшей веры в себя, как во всемогущее существо; поклонение собственному телу и собственным желаниям; эгоизм, возведенный в религию и ставший благодатью. И весь этот мир — для тебя. Твой. Хватай его горячим за сопротивляющиеся жабры, смейся, держи...
Скоро. Мир, подожди. Скоро я снова стану странником.
Комментариев нет:
Отправить комментарий