В ходе разговора с Эстой возникла интересная концепция — я ее давно понимала, но не формулировала словами, а тут пришлось. О том, что есть люди, у которых опыт включает смерть, или мысли давно обшаривают сферу смерти — своей или чужой. Даня называет таких людей воинами, потому что это те, кто готов убивать или умирать. Я обычно сталкиваюсь с такими биологами, врачами или же путешественниками. Они приятны тем, что гораздо проще идут на диалог, имеют намного меньшую личную зону и очень спокойно принимают мир. Мне стало казаться, что я понимаю, как это происходит. Просто когда у человека шкала оценки реальности в минус не заканчивается на смерти, а идет дальше, все, что меньше этого, делается намного менее важным. Человек мог бы умереть — а всего лишь уехал на полгода, это же хорошо. Мог бы умереть — а только сломал ногу, хаха, отличная история. Ничего трагичного не происходит; свои собственные неприятности воспринимаются, как сущая мелочь. Поэтому они иногда выглядят циничными; но ведь действительно сложно всерьез переживать из-за какой-то ерунды, если ты уже пережил гораздо более глобальные события. Даже если переживания происходили всего лишь в твоей голове — мозг не умеет толком отличать реальность от фантазий.
