пятница, 24 февраля 2017 г.

В-е-с-н-а.

Как у нормальных людей весна ознаменуется? Правильно, они медленно начинают из спячки выползать, перья чистить, за зиму заплесневелые и, щурясь на неяркое еще солнышко, строят неспешные планы. Ага, как же. Неспешные. Из начатых задумок последних недель:
  • Сборник сказок Локуса
  • Книжка про Аргентину
  • Книжка про историю создания Локуса
  • Чат для волонтеров
  • Озеленение Локуса
  • День рождения Локуса
  • Блог про автобус и собственно автобус
  • Чашки с рисунком Локуса и прочий мерч.

    Во все это надо вникать, писать тексты, и даже если не своими руками и мозгами, то хотя бы чужими доводить до ума. И ко всему этому я еще делаю пабличек vk.com/iamargonianin, чтобы продолжить сладостно дрочить в Обливион... Конечно, первые весенние силы появились, айда начинать что ни попадя. Хватит ли мне лета, чтобы эти квесты дотянуть до завершения, пока неясно. Но черт побери, как же жить-то хорошо! Прямо до безобразия.

    Весна, граждане. В-е-с-н-а.

  • среда, 22 февраля 2017 г.

    Докинз. Бог как иллюзия

    Несколько глав посвящены объяснению, почему не работает тезис "Бог есть единственное мерило нравственности, без религии мы не знали бы, что хорошо, что дурно, атеисты способны на что угодно и тд". Я бы могла предложить шикарную иллюстрацию к его аргументам.

    После всех любовных переживаний я вдруг с хрустальной ясностью осознала, что Любви нет. То есть вот чего-то отделенного от людей, что падает на нас сверху и помогает; некоего эфира, который, окутывая влюбленных, дает им возможность чувствовать друг друга, читать мысли, передавать знания и тд. Ты можешь любить как угодно сильно, но это лишь твое собственное внутреннее переживание, никак не влияющее на внешний мир и на людей, которые его населяют (в том числе — объектов твоей любви). Волшебство может твориться в твоей голове и быть сотворяемо твоими руками, но силой мысли изменить мир даже на волосок невозможно. Одновременно эти ощущения стали для меня эквивалентом смерти личного Бога — не то, чтобы я сильно в него верила до этого, но все-таки допускала некоторую возможность и периодически грешила дурацкими молитвами "ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, тебе не сложно, а мне очень надо". Теперь же единственное, что я могу делать в такой ситуации — стиснуть зубы и драться лично, потому что никто за меня этого не сделает, какой бы душевный жар я не вложила в мольбы к небу.

    А теперь о морали. Я долго не могла найти рациональный ответ, почему нельзя убивать людей ("потому что накажут" — не ответ). А вот после того, как я осознала, что внутри каждого человека живет Бог — уникальный, единственный, только им понимаемый и только им созданный, пусть и хранящий в себе кучу заимствований из самых разных религий и суеверий — ответ стал очевиден. Убить тварь дрожащую, по образу и подобию Создателя криво отштампованную (которая еще и в загробной жизни может покуролесить) — это запросто. Уникального же Бога, который единственный раз по дико удачному стечению обстоятельств соткался из атомов Вселенной — нет.

    среда, 15 февраля 2017 г.

    Внезапно немного трогательности

    Чем больше соцсетей, тем меньше туда можно написать. Вот хотя бы в любви признаться — не в той, где хочется руками щупать и губами трогать, а в той, где хочется обнять покрепче и пожелать от всего сердца самого-самого — негде.

    Есть несколько людей, с которыми мы встречаемся лишь краешком сознания раз в столетие — как-то не получается чаще, да и незачем, наверное. Но каждое такое прикосновение дает силы жить дальше именно так, как ты считаешь нужным. Гугаев — тот бесшабашный человек нелепой судьбы, который просто нужен, как воздух, где-то в этом мире. Необязательно рядом. Наверное, что-то подобное ощущали современники Цоя, Высоцкого, Вени Дркина или СашБаша. Дело не в том, что они пели что-то такое уж особенное; обычные, казалось бы, стихи про дружбу, любовь, смелость преодолеть все на пути к себе, лень и работу... Просто они искренне жили так, как пели — вот что сложно. И вот Гугаев тоже так умеет. Не так много людей есть, знакомством с которыми я уже сейчас готова гордиться. Вот он, например. Надо будет его пофоткать.

    суббота, 4 февраля 2017 г.

    Пора ходить по воде и исцелять пятью хлебами

    Живу эту зиму так, будто это моя первая зима. Или последняя. В общем — единственная. Никогда с такой силой не радовалась жизни — не спорадически, какими-то острыми осколками, проходящими и оставляющими после себя привкус ветра и крови во рту; а постоянно, ровно и мощно, будто водопад вдруг расколол лед и унес все колкие льдины.

    Внезапно объяснение Миху вылилось в понимание для себя. Сначала, пытаясь глубоко проникать в каждого нового человека, ты сильно вкладываешься в него — чтобы пробить защиту наивернейшее средство стать похожим на собеседника, своим, вплоть до мимики и жестов; а потом уже, со всей массой полученного доверия вытянуть его к себе на те беседы и те выводы, которые ты считаешь нужным. Утомительно, но эффективно. А после какого-то этапа в жизни ты вдруг осознаешь, что стал самодостаточным. Собрал в себя все то, что по кускам искал снаружи. И после этого общение с людьми перестает тебя утомлять, даже когда оно глубокое. Потому что ты не подкатываешься к персонажам, не тратишь силы на "разработку" их души, как шахты с драгоценными камнями — они сами тянутся тебе навстречу.

    Следующий шаг понимания: твоя цельность залог не только твоей собственной эффективности и малых вложений. Не только ты, но и собеседник получает в итоге намного, намного больше — он видит в тебе авторитет, лидера, за которым надо тянуться. Его внимание к словам (а также к паузам, жестам, интонациям, недомолвкам, взглядам) усиливается многократно; он перестает хотеть беседы о чем-то, что для него важно, чтобы найти решения своих проблем. Он гадает на тебе, как на кофейной гуще, находя в каждом блике и игре теней ответы на все-все не заданные вопросы. Он сам начинает искать ответы не в тебе — ты слишком крут для него, чтобы вникать в его положение, он это понимает и не ждет этого — а в себе самом. И, конечно же, находит.

    Когда собеседник верит в тебя, как в Бога на земле, работать с ним намного, намного проще.