Ужастики

Внезапно пришла мысль о том, что мы действительно единственные животные, обремененные самосознанием и разумом. Все прочие живут себе без проблем, и единственная задача их в жизни — размножиться. А у нас какая-то ядреная смесь амбиций, слабоумия и шиловжопия, откуда куча страдашек и удовольствия на ровном, казалось бы, месте. И все страхи наши — от жуткого желания встретить наконец другой вид разумной жизни. Инопланетяне, осмысленные зыбучие пески, ожившие фараоны и соседи по участку, Хатико и Бетховен со своей добротой, психованные пауки-убийцы и роботы, которые рискнули пойти против системы — что их всех объединяет? Самосознание и способность воспринимать ВЕСЬ мир, как собственную вотчину.

Вот было бы прикольно встретить нормальный иной разум.

Книга 3

Главное коварство большинства навыков — в их дискретности. Ты фигачишь, фигачишь, фигачишь — нихрена не понимая, почему опять не получается. Просто повторяешь снова, и снова, и снова, и снова, и получается все та же лажа. А потом делаешь в стотысячный раз — и получается не так же, а так, как надо.

Эмиграция = поражение?

Почти все люди бегут в светлое будущее человечество. Те, кто родились в Казахстане, хотят в Россию. Кто в России — хочет в Германию. Из Германии люди сбегают в Швейцарию или Америку. Все ищут лучшей доли, того места, где уже все хорошо. Где все уже готово, и теплый сортир — норма. Наверное, Каганов был прав, предполагая, что если изобретут машинку времени и можно будет свалить в будущее, туда свалят все, и в будущем будет каменный век, факелы и пещеры — некому будет развивать цивилизацию. Все сбежали. Есть единицы тех, кто смирился, что мир не изменить, и остался там, где родился. Да, поездил, сравнил, ощутил прилив сил — и начал копать что-то у себя, подготавливая почву для того, чтобы и здесь когда-то наступило будущее. Глупо, да; жить в эту пору прекрасную не мне, не тебе — все верно. Но качество жизни — это ведь не только про теплые сортиры, если честно. Так что стоит ли за ними бегать, отказываясь от своей судьбы в пользу чужой?

Кийосаки

Самая ценная фраза, которую я почерпнула из его легендарной бизнес-книги "Богатый папа, бедный папа": страсть — это ярость и любовь одновременно. Идеальное определение.