Если бы я жила чуть раньше. История до того, как меня сожгли

— Она выбрила себе... абсолютно всё, ну вы понимаете... там. Ее служанка, эта заносчивая и наглая девчонка, хвасталась какой-то новой модой перед моей Матильдой. Моя-то дура развесила уши, ух, я оттаскала ее за волосы, чтобы не слушала глупостей! — хотя девушки болтали очень тихо, склонив головы друг к другу, подходящая графиня уловила последнюю фразу.

— Какие же глупости обсуждают ваши слуги, моя дорогая девочка? И почему это в моей гостиной эти слова повторяются, да еще перед гостями?

Девушки склонились в глубоком приветственном книксене.

— Это о новой герцогине, ваше сиятельство. Она опять делает немыслимые вещи... Говорят, она рассказывает, что мужчинам приятна наша бархатистая кожа, и поэтому они приходят ночью к нам, а не к своим друзьям по схваткам и кабакам — несмотря на то, что друзья требовали бы от них намного меньше ухаживаний и денег...

— Молчать! Что за невыносимая ерунда! Где вы набрались этих... слухов, этих бредовых историй! Новая герцогиня, как же! Ее титул — фальшивка, чтобы я не слышала больше упоминаний об этой шлюхе в моем доме! И...

В этот момент ей на глаза попадается Луиза, та самая "наглая девчонка", известная в свете своей близостью к "невыносимой герцогине".

— Деточка моя, подойди-ка. Прошу тебя передать госпоже герцогине, что отныне ей больше не рады ни в одном из наших салонов. Прошу меня извинить, но...

Луиза останавливается, отдувает челку со лба:

— Ваше сиятельство, моя госпожа просила передать, что она решила более не посещать салонов в городе, ибо они невыносимо скучны. Госпожа просила сказать, что она открывает свой личный салон, и приглашает в него всех желающих весело провести время.

Луиза делает беглый книксен, явно адресуя его сидящим девушкам, и стремительно скрывается в саду, не ожидая, когда графиня обретет дар речи. Громогласное "Я НЕ ПОЗВОЛЮ!" застигает ее уже на выходе из сада. Луиза улыбается, и на бегу срывает голубой цветок, чтобы подколоть его к волосам, по примеру своей хозяйки. Жизнь в этом унылом городке наконец-то становится терпимой.