НЕВЕРОЯТНО

Это абсолютно нереальное ощущение — момент простройки связей с новым человеком. Вчера ты еще не помнил имени, не выделял из толпы это лицо; но пара встреч, три-четыре разговора, и ты начинаешь вслушиваться в музыку слов, заглядываешься на выражение глаз; замедляешь и сбиваешь шаг, если вдалеке маячит знакомая фигура. Становятся приятны запахи, привычки, мелкие детали, одежда... Ты буквально проваливаешься в человека, стремительно перекраивая свою реальность — при этом, чем больше совпадений с уже существующими правилами, тем вкуснее общение.

Мы знакомы с Хамом... неделю? Полжизни? Словно шли параллельно; будто специально сворачивая на всех поворотах синхронно. Может, оттого и не встретились раньше. Ночь, когда мы узнавали друг друга — что-то словами, что-то взглядом, что-то на кончиках пальцев — была полна длинных пауз с жадным разглядыванием, медленным выдохом и ставшим уже рефреном "НЕ-ВЕ-РО-ЯТ-НО!" Это и впрямь невероятно — совпадения в самых темных закоулках, в таких, которые обычно и не всплывают в разговорах; наркотическая реакция друг на друга, основанная на уникальным образом подходящих друг другу триггерах.

Нельзя сказать, что я люблю причинять партнеру физическую боль. Это все равно что говорить "мне нравится героин". Моя болезнь — реакция невероятно острого, зашкаливающего чувства наслаждения, от которого расширяются зрачки и убыстряет ход сердце — и постоянное чувство вины за то, что мне хочется еще, еще, еще, ведь каждый мой приступ удовольствия оборачивается болью, которую вынужден переносить партнер. Но что, если он испытывает удовольствие от таких ощущений — не менее сильное, такое же неудержимое? Усиленное десятикратно тем, как жадно, захлебываясь и сходя с ума, я впитываю каждую каплю его боли? Даже мелкой царапины, даже легкого щелбана или шутливого шлепка. "ФАНТАСТИКА!" — шептали мы, вернувшись в мир реальности после нескольких минут безумного транса. Остальные совпадения на фоне этого, главного, кажутся мелкими, но каждое из них создает еще одну струну-опору, еще одну тонкую, но крепкую ниточку, из которых собирается воедино картина потрясающей красоты.

Я не знаю, что будет дальше. Я не знаю, сколько это продлится. Но то, какое ослепительное, жаркое лето вошло в мою жизнь, уже не отменить. Как и ту пятницу, когда Хам, перенервничав из-за выключенного телефона, вдруг возник на моем пороге — еще не имея никаких прав, да и не спрашивая разрешения; действуя так, будто других вариантов просто не существует. Минутная молчаливая пауза, длинный внимательный взгляд — и вдруг объятие, такое крепкое, что перехватывает дыхание; такое, в котором растворяются все обиды, страхи, несуразности этого мира. "Как же я испугался." Это то самое, карикатурно-опереточное "обнять и не отпускать"; защитить от всего, даже если вокруг будут рушиться стены и взрываться галактики — в кольце этих сильных рук будет спокойно и безопасно... Сколько же я не испытывала этого чувства?

"Ты пьянишь сильнее вина" — срывающимся голосом говорит мне Хам, не отводя жадно-восхищенного взгляда. Кажется, я впервые перестала бояться банальностей. В конце концов, каждый из нас переживает свою жизнь впервые...