Мама

Некоторые куски книжки получились все-таки слишком личными, удалять жаль, но вряд ли это кому-то интересно, сохраню себе.

В сизой туче на минуту проглянули очертания маминого лица, красивого и спокойного. Не та издерганная женщина, которую я знала, а девушка со старого фото — легкая, красивая, сильная. С длинными платиновыми волосами и вызывающими рыжими колготками. Рисующая себе пиратские усы на вечеринку, стопящая в одиночку через весь Кавказ. Уверенная в себе, в своей счастливой звезде и потому счастливая. Эта наглая девица не стала бы говорить, что мои книги — глупости, что мне надо найти нормальную работу, свести татуировки и выйти замуж. Все это «когда ты уже родишь» — это говорила не моя мама, а какие-то теточные шаблоны в ее голове, которые расплодились, как грибок-паразит в муравье, стоило только ей перестать самой принимать решения. Моя мама — та, которая сбегала от правил в роддоме, буквально, в одном халате через окно, попросив отца принести ей вещи и кинуть их через забор, потому что кастелянша наотрез отказалась отдавать роженице-бунтарке платье. (их и потом не хотели возвращать: «У нас после вас еще трое сбежали!»). Мама, которая бесстрашно спорила с любым начальством и всегда добивалась своего. Она бы поняла меня. Жаль, она не дожила до моего совершеннолетия, хотя физически просуществовала намного дольше. Но хоронила я уже совсем другую женщину — смирившуюся, чужую. Мама, прости. Я просто не успела заработать достаточно денег, чтобы ты пила дорогой алкоголь вместо дерьмового разливного коньяка, и курила по две пачки в день не дешевого Bond’а, а каких-нибудь понтовых сигарилл. Тебя не научили, что нужно об этом думать. Ты не научила меня, а я поняла все это слишком поздно. Моя старость будет иной, даже если я решу одиноко спиваться. Я помню о твоей судьбе и поэтому выстрою свою жизнь иначе. Должно же быть развитие в поколениях.